Сова гуляла по городу, пробежалась по лавкам, пила тягучее красное ируканское, смеялась, хотела камры. Сова ждала извозчика у здания театра, и так грустно, так невыносимо грустно, когда тепло в темноте так рано. Краем крыла задевает иллюзия, что на самом деле Сова находится в каком-то месте, где можно жить, радоваться, смеяться, сбегать утром к воде по прохладным ступеням сиренево-белого города, дремать на террасе в полдень, задумчиво почесывая рыжего кота меж ушей, под колокольный звон жадно глотать тепло, набранное за день древними стенами, вперемежку с холодным белым вином и с высокой башни ловить в ладони солнце-ароматную-оранжевую дыню. А не мёрзнуть, хотеть спать, таскать на себе безумные горы одежды и месяцами сидеть в темноте...
Авотхер, Сова.